КИСЛОТА СЕРФОВАЯ
Сергей Чупров, (Чупер)Часть вторая Когда я в следующий раз увидел Лепу у Прибалтийской, он поставил меня перед фактом, что я официально получаю право кататься у Прибалтийской, подходить к серферам из клуба и здороваться. Безусловно, это было ярчайшей победой серфдипломатии и я торжествовал! Еще бы - малейшая возможность "закорешится" сулила выгоды в виде возможности наблюдать мастеров в действии, и подсмотрев секреты мастерства, самому немного прибавить в катании. Озера в Шувалово стали неактуальны и, теперь при малейшем колебании листочков на деревьях в любом районе города, я мчался в гараж на Гражданке, привязывал доску на крышу и, лихорадочно трясясь от нетерпения, несся к Прибалтийской. Шаровые опоры на машине стали умирать быстрее - плевать! Главное доехать, дорваться до набережной, быстро вооружиться и на воду! Первые моменты от счастья кружилась голова, потом краски и звуки мира начинали проявляться и я фиксировал божественную мелодию журчания воды за кормой! Я ощущал себя властелином мира! На просторе залива у Прибалтийсой я кайфовал с такими же начинающими, на "Дагесанах" с боевой режущей кромкой по краям (технологический шов) и на других "гробах", вытащенными неизвестно откуда мы "ходили" под парусом, а после каталки обменивались впечатлениями и знаниями. Вскоре я знал, что ветер, оказывается, крайне капризная и непредсказуемая категория. Вибрация листиков на деревьях в Купчино, вовсе не значила, что после двух часов лихорадочной езды по маршруту "место, где произошло колыхание дерева - гараж на Гражданке с доской и парусом - гостиница Прибалтийская", такая же вибрация присутствует и на Васильевском. При подлете к финишной прямой, выяснялось, что листва на деревьях Смоленского кладбища не шевелилась! Разочарования, переживаемые в этот момент, убивали в тебе все! А заявления Лепы, что вчера вечером они катались, в то время как я играл в теннис в полном безветрии на Каменном! Я понял, что если я хочу ветра, я должен, да должен приезжать к Прибалтийской каждый день, что бы не упустить волшебный миг! Жизнь существенно осложнилась. Девушки упорно были согласны в ветреные дни, но мысль, что у Прибалтийской, в это время на досках… Девушки не понимали и с ними приходилось расставаться. Все дела также ощущали фактор ожидания ветра и это сказывалось на денежных массах, стремительно уменьшавшихся. В характере стал за собой замечать новые качества. Жизнь стала четко делится на время на воде и все остальное. Даже "позорные качки" лишь ненадолго отвлекали, но после этого кататься хотелось еще сильнее!!! Система ценностей коллапсировала, взамен пришла мания ко всему, даже незначительно связанному с тематикой виндсерфинга. Книжные магазины напрасно прочесывались мной и всеми знакомыми, озадаченными найти для меня хоть что-нибудь о виндсерфинге. Там ничего не было, кроме популярного стихотворения М. Ю. Лермонтова "Белеет парус одинокий…" Я понимал свою деградацию и решил взять себя в руки, а не зависеть от природы, но это слабо удавалось. Чем же еще заниматься, как не кататься? Я понимал свое ничтожество и поражение и решил просто терпеть - может все пройдет? Однажды, небо обещало грозу, и я решил ехать кататься, несмотря на предостережения естествоиспытателя Рихтера, товарища М. В. Ломоносова, полученные мною в учебнике природоведения в четвертом классе средней школы. Я подъехал как раз перед бурей, успел немного покататься и тут пришел шквал. Меня привело к ветру и, как я ни старался, увалиться не получалось. Я рассвирепел и приложил больше стараний. Полученное полу-глиссирование привело меня в экстаз, но руки не могли удерживать парус из тряпки, хлопавший громче раскатов грома, а разбитые в кровь ноги в кедах изо всех сил упирались в шарнир. Я хотел еще и еще раз увидеть нос доски над водой! Я хотел этого невероятно! Не могу точно сказать, сколько продолжалась это противостояние. Никого не было вокруг, все нормальные люди убежали при первых же порывах ветра. Вдруг я увидел двух совсем молодых пареньков, один из которых тащил совсем коротенькую доску, второй, в рваном донельзя гидрокостюме, тащил парус не из тряпки, но из жесткой пленки. Прибежав к воде, они быстро соединили все и, тот, в гидраке-сите, вспрыгнул на свою малышку и улетел в дождь! Я обомлел от его дерзости и ломанулся за ним. Проехал я совсем немного и тут меня волной сбило с ног. Я завалился на доску и вдруг из дождя вылетел этот серфер и прыгнул с волны! Да, он оторвался от воды и перелетел прямо через меня - так мне от шока показалось в тот миг! Я был на грани умопомешательства - так я был экзальтирован! Потом, через некоторое время я спрашивал Пионера и Гришку (а это были они) про этот случай, но ничего особенного они припомнить не смогли: "ну катались, ну прыгали, ничего особенного", но я пару дней находился как в бреду. Я понял, что никогда мне уже не стать обывателем, но все что у меня есть в жизни, я не задумываясь отдам за то, что бы когда-нибудь прокатится и прыгнуть как они! Решение было принято и я разыскал Лепу. Трясясь от пережитого волнения я рассказал о приключении и сказал, что тоже хочу такую доску. Лепа флегматично пообещал все разузнать в "55 клубе". Мне это название ничего не сказало, но в Лепу я верил как в бога, он был моим светочем, проводником-сталкером в параллельный мир полетов над водой. Прошло бесконечное ожидание и мне назначили День, когда я смогу купить "фан" в комплекте, именно так называлось это чудо. Чудо произошло. Лепа продемонстрировал мне доску невероятной красоты, зеленую с белым, короткую, всего 293, с дыркой в носу, заткнутой пробкой от шампанского с трубочкой для коктейлей. Легкую как пушинку, без шверта, и с загадочными лямками на корме. Парус был свернут в руллон, Лепа раскатал его все на том же собачьем газоне, просунул мачту и сильно стал тянуть. Мачта залихватски выгнулась и приобрела жесткую форму. Лепа подправил латы, привязал на веревку гик и парус превратился в жесткое крыло. Я не понимал, но интуитивно ощутил весь потенциал нового оборудования. Неужели есть гении на свете, которые за банальные деньги могут сотворить такой аппарат?!!! Сказка стала воплощаться в жизнь. Сегодня я начну кататься на новой доске!!! При первой же попытке наступить на палубу, доска мгновенно утонула, а потом вылетела из-под воды и стукнула меня по голове. Еще попытка - еще удар, но по ногам. Я "зафанател"! Прошло опять много времени и я научился более-менее стоять на доске. Зачастую катание происходило только в одну сторону, обратно я брел по отмелям и берегу, волоча доску за собой, но длинная доска уже не радовала. Старые дружки совершенствовались на швертах, я страдал на "фане". По пути, кстати, опытные серферы научили, что в лямки надо засовывать ноги, а на гик надо привязать веревки и висеть на трапеции. Трапецию и гидрак (на заказ!) из какого-то редкоземельного материала красного цвета сшил Алексей Ахметдзянов и я смог часами торчать на воде. У меня появилось все, кроме умения кататься. Лепа представил меня Директору Васильеостровского виндсерфклуба Володе Васильеву и мне компромиссно разрешили держать матчасть в хранилище в торце дома у Прибалтийской. В разговорах - "серф ликбезе" я узнал много новых слов, не всегда точно представляя их смысл, но показаться непонимающим стеснялся. На вопрос "а кто лучше всех катается?", Лепа, после многозначительной паузы произнес: "Михал Николаевич Ершов и Монстр". Моему внутреннему воображению при этих именах предстал бородатый дядька, морской волк с трубкой в зубах, а Монстр… Ну как должен выглядеть Монстр? Угрожающего вида амбал, способный пальцами рук разорвать доску, как бумагу. Что-то вроде Тулипа в японском мультике "Джек в Стране Чудес". Я спросил Лепу, а можно ли посмотреть, как они катаются, но Лепа отвечал, что они оба на соревнованиях и приедут нескоро. Я понемногу прогрессировал в серфинге и продолжал вживаться в тусовку серферов, которые в безветрие куда-то рассасывались, за исключением Лепы, который всегда торчал в "мастерне" (мастерская Васильеостровского клуба). Время от времени что-то ломалось и Лепа познакомил меня с Костей "Волчком", который мог точить на станках нужные железки. Костя приезжал на видавшей виды "копейке" и ему удавалось из раскореженного шарнира сотворить что-то новое, но работающее. К моим страданиям и нуждам они относились с бесконечным терпением, всегда помогали и в пантеоне серфбожеств Лепа перестал пребывать в одиночестве. Во время ожидания работавших Лепы или Волчка, я разговаривал с ними на серфовые темы и каждый раз они поражали меня своим невероятным умением найти выход из положения и какой-то отрешенностью от земных проблем. Возможно, я был выше их на лестнице материального благополучия, но они от этого не страдали ничуть. Когда им были нужны деньги, они у них просто появлялись, в виде постоянной "халтуры" - ремонтно-восстановительных работ матчасти. Судя по всему, они нигде официально не работали, так как нормальная работа не позволяет быть в полной готовности кататься. Они не были неучами, разговор на любую тему не заставал их врасплох, но, по моему убеждению, их религией был виндсерфинг. Я, как неофит, вызывал с их стороны деликатную снисходительность. Они не пытались дурить меня ни в деньгах, ни в качестве работ. Я замечал это и очень этим гордился, что меня уже не держат за "полного лоха". Но, я всегда чувствовал неразрушимую линию между ими, серферами с Прибалтийской, и нами всеми, которые пришли уже позже, не умели кататься, но уделяли очень много внимания матчасти и мелочам-атрибутам. Мы старались компенсировать неумение за счет материального положения: "достать" персональный гидрокостюм - у них был один на всех, и, иногда я видел такую картинку: на набережной стоит "копейка" Волчка, с работающим двигателем для тепла от печки в салоне. Внутри сидят Вася, Лепа и Таракан. На воде катается Валера (он неплохо разбирался в музыке и подсказал мне много нового и полезного) на кастомной (самодельной) доске жуткого раскраса, под названием "кровопускание". Валера делает пару галсов с поворотами (не падая!!!) и подходит к берегу. Я торчу от восхищения! Из "копейки" выскакивает Таракан и свистит Валере - условный знак, "сменка"! Валера выходит из воды, осторожно кладет матчасть на песок и счастливый подходит к машине. Таракан опять внутри машины - для тепла. Валере из окошка выдают стакан водки, он залпом выпивает, закуривает "Беломор" и начинает раздеваться на ледяном ветру. В это время в машине Таракан уже разделся, выпивает стакан водки и выскакивает на улицу, хватает мокрый, рваный костюм, который очень дурно пахнет и начинает натягивать на себя. Лицо Таркана выражает вселенскую скорбь (все, кто хоть раз одевал мокрый гидрак - поймет), потом мышцы лица расслабляются, совсем как в фильмах, когда кто-то долго искал где отлить и вот наконец пошло… Я догадываюсь о причине тяжелого духа от гидрака! Валера наоборот запрыгивает в машину и радостно начинает делится с товарищами, ожидающими своего выхода на воду. Таракан начинает носится и совершать прыжки! Мы, начинающие, восторженно следим за каталкой и не представляем, как это можно быть таким ловким! Постепенно я начинал понимать сложный мир иерархии и взаимоотношений среди множества серферов, неожиданно появляющихся из ниоткуда на берегу, когда начинало раздувать. Затаив дыхание, я наблюдал как они здороваются, разговаривают, готовятся к выходу на воду, круто катаются и прыгают. Имена и клички легендарных королей воды я запоминал с первого раза на всю жизнь: Юра, Валера "Таракан", Валера, Вася … Иногда, в процессе хранения матчасти в закрытом на огромный гаражный замок хранилище, бесследно пропадал кончик-веревочка на гике, который был жизненно важен и необходим. Без этого я просто не мог идти на воду, в то время, когда ветер раздувал вовсю и я колотился головой от злости и выл от отчаяния. Я клялся, что если застану "крысу" в момент кражи - убью на месте! Таким образом ценность человеческой жизни и веревочки для гика стали равнозначны! А что?!! Мне на воду надо!!! Я сделал вывод, что тот, кто крадет у серфера даже самую мелочь, без которой серферу не выйти на воду, тот крадет все - надежду прокатиться, несбывшийся восторг, глиссирование!!! Он отнимает все!!! Правда, до этого никогда не дошло и все пропавшее всегда можно было попросить в долг у соседей. Все они были классные ребята и все вопросы решались довольно быстро. Они сообщали адреса и точки, где можно было разжиться кевларовой веревкой и прочими сверхважными вещами. Никаких особых проблем не было, но однажды я пришел в хранилище и нашел свою бесценную матчасть валяющейся на полу. На моем месте лежал огромный чехол, который я не смог даже сдвинуть. Это был явный "беспредел"!!! Приготовившись в душе идти на крайние меры, если понадобится, я спросил у Володи Васильева: "в чем дело?!!!!!", но он ответил, хихикая, "это приехали Монстр и Ершов". Вспомнив воображаемых амбалов, я решил пока не лезть на рожон, а разобраться по-хорошему. Ведь самые лучшие могут научить меня самым лучшим способом кататься… Часть третья |